Строительство нового жилья в интересах общества, или Реновация как новая тема дискуссии с судьей ЕСПЧ Дмитрием Дедовым

В связи с активным общественным обсуждением проекта реновации жилья в Москве, он решил внести свою скромную лепту и сделать обзор общих принципов, которые использует Европейский Суд по правам человека при рассмотрении аналогичных дел, и фактических обстоятельств, на которые он обращает внимание.

Дедов разбирает недавно рассмотренное дело "Волочкова и Миронов против Российской Федерации", которое касалось сноса небольшого жилого дома, построенного, в Люберцах в 1949 году. Заявители указывали на то, что месторасположение домов там самое привлекательное: дома находятся в центре и рядом есть станция метро, но их снесли, чтобы построить многоэтажные строения.

Строительство нового жилья в интересах общества

В связи с активным общественным обсуждением проекта реновации жилья в Москве, я хотел бы внести свою скромную лепту и сделать обзор общих принципов, которые использует Европейский Суд по правам человека при рассмотрении аналогичных дел, и фактических обстоятельств, на которые он обращает внимание. Совсем недавно Суд рассмотрел такое дело («Volchkova and Mironov v. Russia»), которое касалось сноса небольшого жилого дома, построенного, в Люберцах в 1949 году, в центре города Люберцы. На месте старых домиков построили многоэтажные строения, в которых квартиры продавали на рынке. Заявители указывали на то, что месторасположение домов там самое привлекательное: дома находятся в центре и рядом есть станция метро.

Сразу скажу, что в этом деле Суд нашел нарушение права собственности заявителей. И это, конечно, интересное дело, на которое можно взглянуть в контексте европейской культурной традиции, где современная архитектура уживается рядом со старыми жилыми домами и прочими постройками, начиная с 14 века.

Для рассмотрения подобных дел Суд выясняет, был ли снос осуществлен в общественных интересах и было ли соблюдено требование справедливого баланса между частными и общественными интересами. Национальные власти должны сделать первоначальную оценку того, существуют ли какие-либо проблемы общего значения, требующие принятия таких мер, что они обязательно должны быть связанны с лишением гражданина принадлежащей ему собственности. Суд напомнил, что в соответствии с уже рассмотренными делами, лишение имущества, не совершенное по какой-либо иной причине, чем предоставление частной выгоды частному лицу, не может считаться совершенным «в интересах общества».

Тем не менее, принудительная передача имущества от одного лица другому может, в зависимости от обстоятельств, стать законным средством поощрения общественных интересов. Выражение «в общественных интересах» не означает, что переданное имущество должно быть введено в действие для общих нужд или что сообщество в целом или даже значительная его часть должно непосредственно извлечь выгоду из такого изъятия.

Обычно Суд проводит строгий тест в отношении проблем, связанных с лишением собственности в общественных интересах в контексте глубоких социальных изменений, произошедших в обществе, или в контексте общих мер экономической или социальной политики, например, для защиты окружающей среды или сохранения исторического или культурного наследия страны.

Исходя из того что свобода усмотрения, доступная законодательному органу при осуществлении социально-экономической политики, должна быть широкой, суд заявил, что он будет уважать решение национального законодательного органа относительно того, что находится в общественных интересах, если только такое решение не было очевидно принято без разумных оснований.

Этот тест был использован Судом в деле "Ткачевы против России" (2012 г.) в отношении распоряжения об экспроприации, выданного судом, предположительно по соображениям безопасности, для преобразования здания в нежилые помещения, в то время как оно в конечном итоге стало частным комплексом роскошных жилых помещений для продажи.

Что касается требования о справедливом балансе между общими интересами сообщества и защитой основных прав человека, по мнению Суда, должна существовать соразмерность между используемыми средствами (лишение имущества) и целью, которая должна быть реализована благодаря такой мере.

Условия компенсации так же являются существенным условием для оценки того, соответствует ли оспариваемая мера надлежащему справедливому балансу и, в частности, налагает ли это непропорциональное бремя на заявителей. Суд считает, что захват имущества без выплаты суммы, разумно связанной с его стоимостью, обычно представляет собой непропорциональное вмешательство. Во многих случаях законной экспроприации, такой как простое изятие земли для дорожного строительства или других целей «общественных интересов», только полная компенсация может рассматриваться как разумно связанная со стоимостью имущества. Однако, даже справедливая компенсация не может оправдать незаконное изъятие. Что касается суммы компенсации, то она обычно должна рассчитываться на основе стоимости имущества на дату изъятия. Любой другой подход мог бы открыть возможность для неопределенности или даже произвола.

В данном деле Суд применил общие принципы и пришел к следующим выводам.

Главный аргумент заявителей заключался в том, что экспроприация не преследовала подлинный и убедительный общественный интерес. Они по существу утверждали, что частный инвестор был единственным его фактическим бенефициаром и что процедура экспроприации использовалась в качестве законного средства для получения непропорциональной выгоды. Правительство утверждало, что экспроприация была направлена на предоставление населению города объектов, имеющих социальные и культурные функции, что является «важным социальным соображением, затрагивающим интересы значительной части экономических агентов».

Суд отметил, что в настоящем деле решение о сносе принималось скорее путем принятия индивидуальных административных решений муниципалитетом, а не путем принятия и применения решений на законодательном уровне, которые призваны экспроприировать собственность в связи с особыми соображениями политической, экономической и социальной политики. В декабре 2002 года муниципалитет издал приказ, направленный на реализацию программы сноса жилых домов, принятой в ноябре 2001 года, и на улучшение архитектурного облика города и переселение жителей из жилья, которые больше не соответствуют санитарным требованиям. Этот инвестиционный проект был одной из мер, на которых муниципалитет намеревался достичь этих целей. В целом, заказ касался примерно одиннадцати инвестиционных контрактов в отношении более семидесяти жилищ, из которых около тридцати объектов недвижимости находились в частной собственности, а остальная часть принадлежала муниципалитету. Однако, по мнению Суда, хотя частное изъятие было связано с более крупной схемой градостроительства в соответствии с планом, нельзя сказать, что экспроприация земли заявителей была направлена на решение какой-либо важной общей проблемы.

По поводу несоответствия санитарным требованиям Суд указал, что ничего не указывало на то, что дом заявителей был обветшалым и стал непригодным для проживания в нем, но даже в таком случае он мог быть подвергнут процедуре сноса ветхого жилья вместо применяемой в этом случае процедуры экспроприации. Согласно оценке дом был признан пригодным для жилья, хотя для этого потребовался некоторый поверхностный ремонт.

Что касается эстетического элемента рассматриваемой градостроительной схемы, то в материалах дела нет ничего, чтобы обосновать предпочтение в пользу замены отдельных частных жилых домов многоквартирными домами и приоритет этого проекта над законными интересами владельцев на сохранение права собственности.

Правительство утверждало, что муниципалитет нуждался в экспроприированной земле для конкретного строительного проекта. Этот проект касается строительства жилья, а именно многоквартирных домов с целью создания новых запасов на рынке жилья. Суд рассудил, что с формальной точки зрения обращение к процедуре экспроприации было связано с муниципальной политикой, которая может быть истолкована как направленная на улучшение внешнего вида города, а также на возобновление и расширение возможностей жилищного жилья. Однако, рассмотрев требования инвестиционного договора и других соответствующих факторов, Суд не был удовлетворен тем, что внутренние административные и судебные органы убедительно показали, что причины использования процедуры экспроприации имели надлежащую разумную основу и были убедительными.

Не было обосновано, что выбор земли для оспариваемого проекта строительства был надлежащим образом обсужден с местным населением, включая заявителей, в соответствии с требованиями российского законодательства; что были рассмотрены различные альтернативные места или что был сделан вывод о том, что таких альтернатив нет. В материалах, представленных Суду, четко не установлена какая-либо конкретная проблема, связанная с нехваткой жилья в соответствующей географической области. Суд посчитал, что тезис об обязательном характере строительства был подвергнут сомнению в связи с тем, что план развития города был принят в нарушение установленной процедуры.

Суд также отметил, что муниципалитет получил право собственности лишь на 5% от вновь построенного жилья. Остальное было передано частным инвесторам. Но даже в отношении этой части Правительство не подтвердило представления о том, что оно классифицируется как социальное жилье.

Что касается экспертной оценки стоимости земли и дома, заявители были не согласны, что оценка основывалась на предпосылке, что земля предназначалось для использования в качестве части летнего коттеджа, а не для использования в отношении многоэтажных многоквартирных домов. Это предположение было неуместным, учитывая, что дом уже был окружен многоэтажками. Эти представления показались Суду не лишенными основания, на что он призвал национальный суд оценить контраргументы и дать основания для их отклонения, поскольку они были непосредственно связаны с предметом дела.

Принимая во внимание широкую свободу усмотрения государства в контексте экспроприации, у Суда, тем не менее, возникли сомнения в том, было ли лишение имущества ради коллективного жилищного строительства направлено на удовлетворение общественного интереса, в котором существовала острая необходимость.

Поделиться мнением или задать вопрос автору можно через форму комментариев на странице проекта сайта СПЧ