Доклад Игоря Каляпина расследовании уголовных дел, возбужденных по фактам пыток и исчезновения людей в Чеченской Республике, составленный по материалам Сводной мобильной группы российских правозащитных организаций в Чеченской Республике

Электронная версия

Доклад СМГ по ЧР 2013.pdf посмотреть 510 КБ

С ноября 2009 года в Чеченской Республике осуществляет работу сводная мобильная группа (СМГ) из представителей различных российских правозащитных организаций. Данная группа была сформирована с целью получения достоверной и проверенной информации о нарушениях прав человека в Чеченской Республике. Более того, задача группы – выявление причин неэффективного расследования фактов пыток и похищений в Чечне следственными органами. Напомним, что факты неадекватности подобного расследования с всё учащающейся периодичностью констатирует в своих постановлениях Европейский суд по правам человека.

В этой связи юристы сводной мобильной группы проводят общественное расследование по заявлениям граждан о пытках и  похищениях, произошедших в последнее время в этом регионе России. В рамках своей деятельности юристы СМГ представляют законные интересы данных граждан, признанных потерпевшими по уголовным делам. Отметим, что подобные уголовные дела находятся в производстве различных территориальных подразделений Следственного управления Следственного комитета по Чеченской Республике.

В ходе работы по данным уголовным делам юристы СМГ неоднократно сталкивались с процессуальными нарушениями разного рода и уровня. Однако наиболее тревожными являются ситуации, когда следственные органы фактически лишены возможности расследовать дела.

Связано это с неудовлетворительной работой сотрудников органов внутренних дел, которые систематически не выполняют поручения следователей, а также неспособностью руководства следственных органов исправить сложившуюся ситуацию.

Об этом мы неоднократно сообщали руководству заинтересованных правоохранительных и иных государственных органов на примерах расследования ряда уголовных дел.

Так, в феврале 2011 года была подготовлена аналитическая записка, содержащая конкретные примеры функциональной беспомощности следственных органов в Чеченской Республике. Данная записка (от 04.02.2011 г.)[1] была направлена широкому кругу адресатов, включая Президента РФ Медведева Д.А., Председателя СК РФ Бастрыкина А.И., Генерального прокурора РФ Чайку Ю.Я., руководителей профильных комитетов в Государственной думе РФ и т.д.

В документе, помимо прочего, были приведены сведения о многочисленных нарушениях закона в ходе расследования дел, связанных с похищениями и пытками людей. Было указано на отсутствие взаимодействия следственных органов и органов внутренних дел[2], в том числе на саботаж при выполнении полицейскими поручений следователя о проведении оперативно-розыскных мероприятий. Нами был сделан аргументированный вывод о том, что возможность эффективного расследования подобных фактов следственными органами Чеченской Республики практически сведена к нулю.

В еще одной аналитической записке, составленной в 2012 году^[3], нами также был сделан неутешительный вывод о неизменном положении дел в ситуации с расследованием пыток и похищений. Как и предыдущая, данная записка основывалась на анализе хода расследования следующих уголовных дел: уголовное дело № 66094, возбужденное по факту похищения Заремы Гайсановой; уголовное дело № 66102, возбужденное по сообщению о безвестном исчезновении Ибрагимова; уголовное дело № 74032, возбужденное по факту исчезновения Зайналова А.Р.; уголовное дело № 72028, возбужденное по факту похищения  Асхабова А-Я.А.; уголовное дело № 68042, возбужденное по факту похищения Умарпашаева И.И.

В мае 2012 года еще одна записка с анализом правоприменительной практики правоохранительных органов Чеченской Республики была подготовлена и направлена в Министерство юстиции России в соответствии с Постановлением Правительства Российской Федерации от 19.08.2011 № 694 "Об утверждении методики осуществления мониторинга правоприменения в Российской Федерации", Указом Президента Российской Федерации от 20.05.2011 № 657 "О мониторинге правоприменения в Российской Федерации" и Распоряжением Правительства Российской Федерации от 19.08.2011 № 1471-р "Об утверждении планов мониторинга правоприменения в Российской Федерации на 2011-2012 годы".

Реакция правоохранительных органов различных уровней на указанные обращения является весьма примечательной.

Так, начальник отдела управления прокуратуры Российской Федерации по надзору за процессуальной деятельностью Следственного комитета Антипенко в ответе на один из депутатских запросов, сделанных по результатам направления  нашего обращения 2011 г., указал, что возможность оперативно раскрыть преступления, о которых сообщалось в обращении, «утрачена на первоначальном этапе», в связи с чем их расследование «представляет особую сложность»[4].

В свою очередь, заместитель прокурора Чеченской Республики Хабаров Н.А. был еще более категоричен в своих оценках качества проводимого расследования.

Так, в своем ответе (исх. № 15-169-2011 от 11.03.2011 г.) он указал, что «органами следствия своевременно не проводятся неотложные следственные действия, не организовано надлежащее взаимодействие с оперативными службами в целях раскрытия преступлений. Ведомственный контроль за расследованием уголовных дел со стороны руководства Следственного комитета фактически не осуществляется. Конкретных мер к устранению выявленных нарушений закона, на которые указывается органами прокуратуры, не принимается. Виновные лица, допускающие нарушения закона, неэффективное расследование, к установленной ответственности не привлекаются. Имеют место факты укрытия преступлений, связанных с похищениями граждан, непосредственно самими следователями СУ СК РФ по ЧР…

В результате несвоевременного возбуждения уголовных дел, ненаступательности и активности расследования, виновные лица скрываются, местонахождение потерпевших не устанавливается»[5].

В то же самое время, руководитель второго отдела процессуального контроля Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Чеченской Республике в своем ответе (исх. № 396-216/2-11-11 от 10.03.2011 г.) лишь частично согласился с доводами, содержавшимися в обращении 2011 г., признав наличие проблемы систематического неисполнения и ненадлежащего исполнения органами дознания запросов и поручений следователей по уголовным делам.

При этом руководитель второго отдела процессуального контроля указал, что «принятыми мерами удалось улучшить сложившуюся ситуацию, значительно снизить количество фактов неисполнения, а также формального либо несвоевременного исполнения запросов и поручений следователей по уголовным делам, организовать взаимодействие следователей и оперативных служб» [6].

Аналогичная информация содержалась и в ответе из Генеральной прокуратуры РФ (исх. № 15/3-3788-09)[7].

Об упомянутом улучшении ситуации, связанной с расследованиями пыток и похищений, впоследствии неоднократно докладывалось на заседаниях коллегий и во время визитов официальных лиц.

Не более чем отпиской можно назвать ответ (исх. №301/21-37-12616-11 от 02.08.2011 г.) за подписью заместителя руководителя первого отдела процессуального контроля контрольно-криминалистического управления Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Северо-Кавказскому федеральному округу подполковника юстиции Мамедова Р.Ф., который сделал акцент на сложности расследования уголовных дел о похищениях и исчезновениях граждан, имевших место в период проведения активной фазы контртеррористической операции[8].

При этом Мамедов Р.Ф. подчеркнул, что в целях повышения эффективности расследования уголовных дел указанной категории принят ряд мер, в частности, в Следственном управлении по Чеченской Республике создан отдел по расследованию особо важных дел, к исключительной компетенции которого отнесено производство предварительного следствия по уголовным делам, ставшим предметом рассмотрения в Европейском суде по правам человека, а совместным приказом руководителя Следственного управления по Чеченской Республике и Министра внутренних дел по Чеченской Республике утверждено «Положение о межведомственном совещании по уголовным делам по фактам нераскрытых тяжких и особо тяжких преступлений, ставших предметом рассмотрения в Европейском суде по правам человека».

Однако здесь необходимо заметить следующее.

Во-первых, дела, о неэффективности расследования которых мы заявили в наших аналитических документах, касаются событий 2009 года, а не более ранних лет, когда проводилась активная фаза контртеррористической операции.

Во-вторых, речь в представленных обзорных справках шла как раз о недостатках расследования, проводимого должностными лицами того самого специального отдела по расследованию особо важных дел, о создании которого сообщил подполковник юстиции Мамедов Р.Ф.

Что же касается ведомственной (и межведомственной) нормативной базы, то помимо названного подполковником юстиции Мамедовым Р.Ф. совместного «Положения о межведомственном совещании по уголовным делам по фактам нераскрытых тяжких и особо тяжких преступлений, ставших предметом рассмотрения в Европейском суде по правам человека», то мы можем назвать целый ряд весьма прогрессивных нормативных документов, касающихся раскрытия, расследования и прокурорского надзора по делам о безвестном исчезновении граждан.

К таковым можно отнести, например:

- совместный приказ Прокуратуры Чеченской Республики, Следственного управления Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по Чеченской Республике, Министерства внутренних дел по Чеченской Республике от 25.03.2008 г. №25-15/27/128 «О порядке разрешения заявлений и сообщений о безвестном исчезновении граждан»;

- совместный приказ Прокуратуры Чеченской Республики, Следственного управления Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по Чеченской Республике, Министерства внутренних дел по Чеченской Республике от 05.02.2009 г. №7-15/10/77 «Об организации надзора и ведомственного контроля за розыском лиц, пропавших без вести, укреплении законности при регистрации и разрешении заявлений и сообщений о безвестном исчезновении граждан и исполнении требований указания Генерального прокурора РФ и МВД РФ №83/36 от  20.11.1998 г.»;

- Инструкцию о порядке рассмотрения заявлений, сообщений о преступлениях и иной информации о происшествиях, связанных с безвестным исчезновением граждан, утв. Приказом Генеральной прокуратуры Российской Федерации и Министерства внутренних дел Российской Федерации от 27.02.2010 г. №70/122.

Однако с сожалением приходится констатировать, что реализация норм этих весьма прогрессивных по своей сути нормативных актов происходит из рук вон плохо.

При этом основная проблема эффективности расследования рассматриваемой категории уголовных дел заключается в том, что следователями не выполняются, порой, самые очевидные и необходимые следственные действия.

А невыполнение данных следственных действий, в свою очередь, во многом объясняется полным отсутствием нормальных, предусмотренных уголовно-процессуальным законом рабочих взаимоотношении следователей Следственного управления по Чеченской Республике и сотрудников Министерства внутренних дел по Чеченской Республике.

Данный вывод подтверждался в наших обращениях многочисленными примерами невыполнения сотрудниками Министерства внутренних дел по Чеченской Республике поручений и неответов на запросы следователей Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Чеченской Республике. Эти примеры в полной мере приводились нами в упомянутых выше аналитических записках 2011-2012 г.г.

При этом вызывает недоумение отсутствие соответствующей дисциплинарной практики в отношении сотрудников МВД по ЧР, допускающих столь грубые нарушения своих обязанностей. В итоге, на протяжении многих месяцев следователи не могут добиться выполнения необходимых, ранее запланированных следственных действий.

Приведем конкретные примеры функциональной беспомощности следственных органов в Чеченской Республике.

 

Дело З.И. Гайсановой

06 ноября 2009 года к сотрудникам СМГ обратилась Лида Хамзатовна Гайсанова, пояснившая, что 31 октября 2009 года в районе ее местожительства проводилась спецоперация силовых структур. При спецоперации сгорел ее дом, а сотрудники правоохранительных органов увезли ее дочь – Зарему Исмаиловну Гайсанову, 1969 года рождения. Дальнейшая судьба Гайсановой З.И. неизвестна.

По факту похищения дочери Гайсанова З.И. 01 ноября 2009 года обратилась в ОВД по Ленинскому району г. Грозного, однако дата обращения была исправлена на 09 ноября 2009 года (исправление заметно)^[9]. В этот же день, то есть 01 ноября 2009 года, Гайсанова Л.Х. была опрошена оперуполномоченным ОУР КМ ОВД по Ленинскому району г. Грозного капитаном милиции Дакаевым,  однако дата получения объяснения исправлена на 09 ноября 2009 года (исправление заметно)^[10]. По факту внесения исправлений в заявление и объяснение Гайсановой в Ленинском межрайонном следственном отделе проводится отдельная проверка^[11]. Однако и эту проверку можно назвать неэффективной.

16 ноября 2009 года по факту похищения Заремы Гайсановой было возбуждено уголовное дело № 66094.

В самом постановлении о возбуждении уголовного дела указано, что «31.10.2009 г., около 17 часов 30 минут, из дома № 7, расположенного по 2-му переулку Дарвина Ленинского района г. Грозного неустановленными лицами в камуфлированной форме, передвигавшимися на автомашине марки «УАЗ», похищена и увезена в неизвестном направлении Гайсанова Зарема Исмаиловна»^[12].

С самого момента возбуждения уголовного дела версия о причастности к похищению представителей государственных силовых структур была одной из основных.

В 2009 году следователь Ленинского МСО СУ СК при прокуратуре РФ по ЧР Тамаев М.Ф. направил три отдельных поручения в ОВД по Ленинскому р-ну г. Грозного с требованием о производстве целого ряда оперативно-розыскных мероприятий по установлению местонахождения Гайсановой З.И.

Первое поручение было направлено 20 ноября 2009 года^[13], второе – 27 ноября 2009 года^[14], третье – 06 декабря 2009 года^[15]. Кроме того, 26 ноября^[16] и 05 декабря 2009 года^[17] следователем Тамаевым были составлены рапорта на имя и.о. руководителя Ленинского МСО Хасбулатова о том, что поручения сотрудниками ОВД систематически не исполняются.  

Все поручения сотрудниками ОВД были проигнорированы, в результате чего следователь направил представление о принятии мер по устранению обстоятельств, способствовавших совершению преступления^[18]. Поразительно, но данное представление также осталось без ответа.

В 2009-2010 годах руководство следственного управления трижды направляло в адрес Министра внутренних дел ЧР Алханова письменные обращения о представлении информации о лицах, принимавших участие в проведении спецоперации, а также о назначении служебных проверок по фактам нарушения требований ч. 4 ст. 21 УПК РФ сотрудниками МВД. Однако указанные сообщения остались без какой-либо реакции^[19].

На неоднократные запросы командиру 8-й роты полка ППСМ о предоставлении сведений о сотрудниках полка, принимавших участие в спецоперации, ответы также не поступили^[20].

В течение 2010 года следователь Тасуханов неоднократно направлял начальнику ОМ-1 по Ленинскому району УВД по г. Грозному письма и поручения об исполнении целого ряда ранее не выполненных оперативно-розыскных мероприятий^[21].

24 февраля 2010 года представителем Гайсановой было заявлено ходатайство о допросе в качестве свидетеля Главы Чечни – Рамзана Кадырова с целью выяснения известных ему обстоятельств по делу, ибо он лично возглавлял спецоперацию, в ходе которой исчезла Гайсанова.

26 февраля 2010 года данное ходатайство следователем было удовлетворено.

Однако впоследствии дело было передано в производство другому следователю, который длительное время не исполнял указанное выше  удовлетворенное ходатайство.

22 апреля 2010 года данное бездействие следователя было обжаловано руководству СУ СК ЧР.

26 апреля 2010 года и.о. руководителя второго отдела по расследованию особо важных дел СУ СК ЧР Аникеева Е.С. вынесла постановление об отказе в удовлетворении жалобы^[22]. В своем постановлении Аникеева, в частности, указала, что «допросить Кадырова не представилось возможным в связи с его загруженностью по работе». Вряд ли нужно объяснять, что подобное основание не предусмотрено законодательством и является вопиющим нарушением как процессуального закона и прав потерпевших, так и игнорированием интересов следствия.

Именно поэтому данное постановление было обжаловано представителем Гайсановой в суд. 10 декабря 2010 года решением суда^[23] производство по жалобе было прекращено в связи с тем, что обжалуемое постановление было отменено 09 декабря 2010 года заместителем руководителя СУ СК ЧР как незаконное и необоснованное^[24].

В результате этих грубых нарушений уголовно-процессуальных норм ключевой свидетель по делу был допрошен лишь спустя более года с момента удовлетворения ходатайства. В действительности же допрошен он был формально, так как на самом деле господин Кадыров лишь подписал заранее подготовленный следователем протокол, не содержащий при этом значимой для следствия информации^[25].

До настоящего времени преступление не раскрыто, местонахождение похищенной не установлено, необходимые следствию документы не представлены, установлены и допрошены не все сотрудники органов внутренних дел, задействованные при проведении спецоперации.

В этой связи можно утверждать, что сотрудники ОВД по Ленинскому району г. Грозного своевременно и эффективно не прореагировали на сообщение Гайсановой о похищении ее дочери. Соответственно, в нарушение упомянутых межведомственных приказов МВД, прокуратуры, следственного комитета сразу после обращения дежурный по ОВД никаких мер не принял, опергруппа на место происшествия не выехала, план «перехват» объявлен не был.

В дальнейшем сотрудники ОВД сфальсифицировали^[26] даты регистрации заявления и опроса заявительницы с целью сокрытия своего бездействия по сообщению о преступлении. Кроме этого, начальник ОВД по Ленинскому району г. Грозного, в нарушение требований УПК РФ, саботировал  выполнение поручений следователя о проведении оперативно-розыскных мероприятий.

Кроме того, различные силовые структуры, в нарушение УПК РФ, наотрез отказываются сообщать следствию данные о лицах, принимавших участие в спецоперации^[27]. Это дает обоснованное основание полагать, что к похищению Гайсановой З.И. причастны сотрудники правоохранительных органов. В противном случае у них не было бы оснований для откровенного саботирования требований следователя, проводящего расследование по факту похищения Гайсановой.

В результате многочисленных нарушений дело о похищении Гайсановой на протяжении 2 лет фактически не расследовалось, и возможность по эффективному расследованию этого дела в настоящее время практически утрачена.

 

Дело С.-С.А. Ибрагимова

07 декабря 2009 года в СМГ обратилась Раиса Саидахмедовна Турлуева, которая пояснила, что ее сын, Саид-Салех Абдулганиевич Ибрагимов, 1990 года рождения, 21 октября 2009 года был задержан сотрудниками специального полка милиции УВО при МВД по ЧР по охране объектов нефтегазового комплекса Чечни («нефтеполк»). В течение несколько дней Ибрагимов С.-С.А. предположительно находился в помещениях полка. Дальнейшая судьба Ибрагимова С.-С.А. неизвестна.

Юристами СМГ было установлено, что 21 октября 2009 года Ибрагимов С.-С.А. был задержан и доставлен сотрудниками полка УВО при МВД по ЧР в административное здание полка, расположенное в г. Грозном. Туда же около 24 часов того же дня был доставлен Аднан Абдуллаевич Ибрагимов (родной дядя Сайд-Салеха), который видел Ибрагимова С.-С.А. и разговаривал с ним. Со слов Ибрагимова А.А., в это же время в кабинете присутствовало большое количество сотрудников полка, которые высказывали претензии Ибрагимову С.-С.А. и угрожали его убить в качестве кровной мести в связи с гибелью их товарища во время боестолкновения по месту жительства Ибрагимова С.-С.А. (Прим. - Речь идет о боестолкновении сотрудников правоохранительных органов с членами НВФ днем 21 октября 2009 года в доме Ибрагимова А.А. в с. Гойты.) После разговора Ибрагимова А.А. отпустили, а его племянника – Ибрагимова С.-С.А. – оставили на территории полка[28].

В дальнейшем руководство полка сообщило, что Ибрагимов С.-С.А. в 00 часов 40 минут был выпущен с территории полка[29]. С самого начала расследования по этому делу, еще на стадии доследственной проверки, следователь Ачхой-Мартановского межрайонного следственного отдела оказывал давление на родственников похищенного Ибрагимова С.-С.А. с целью исключить из объяснений Ибрагимова А.А. и Турлуевой Р.С. сведения о пребывании Ибрагимова С.-С.А. в полку УВО. Во время получения данных объяснений в здании следственного отдела следователь заявил свидетелям, что записывать их слова о пребывании Ибрагимова С.-С.А. в «нефтеполку» не будет, иначе сотрудники этого полка могут расправиться как с ним, так и с родственниками похищенного. Юристу СМГ, представляющему интересы Ибрагимова А.А. и Турлуевой Р.С. и присутствовавшему при этом разговоре, пришлось обратиться с устной жалобой к руководителю МСО, и только после этого вмешательства показания свидетелей были зафиксированы на бумагу.

28 декабря 2009 года по сообщению о безвестном исчезновении Ибрагимова было возбуждено уголовное дело № 66102[30]. В ходе производства по данному уголовному делу возникла очевидная необходимость допросить в качестве свидетелей сотрудников данного подразделения.

 В течение 2010 года следователь четырежды направлял в адрес руководства ОВД по Ленинскому району г. Грозного, руководства МВД по Чеченской Республике письма и поручения об обеспечении явки командира «нефтеполка» Делимханова, командира 6-й роты Абдурешидова и других сотрудников УВО для допроса в качестве свидетелей.

Однако указанные сотрудники от явки к следователю уклонились, а  ответы на поручения и письма следствием получены не были[31].

В итоге допросы Делимханова и Абдурешидова произведены следователем лишь летом 2010 года с выездом на их рабочие места[32]. Хотя очевидно, что подобные следственные действия должны проводиться на территории следственного органа, а не в кабинетах фактически подозреваемых лиц, в присутствии их вооруженной охраны. В противном случае качество допроса, как и возможность следователя инициативно и наступательно проводить это следственное действие, резко падают.

В дальнейшем ситуации, иллюстрирующие неэффективность расследования дела, продолжились. В августе 2010 года следователь запланировал проведение очной ставки между свидетелями – командиром полка Делимхановым и дядей похищенного[33]. Однако проведение очной ставки неоднократно откладывалось в связи с отказом Делимханова явиться в следственное управление[34]. Юристам СМГ стало известно о том, что неформально Делимханов выдвигал следователю в качестве условия явки на очную ставку наличие при проведении этого следственного действия своей многочисленной вооруженной охраны. Естественно, что следователь посчитал проведение очной ставки в таких условиях профанацией и отказался выполнять требования Делимханова. Очная ставка так и не была проведена, несмотря на то, что следователь в течение года пытался добиться от командира «нефтеполка» явки на это следственное действие.

16 мая 2011 года юристы СМГ направили прокурору ЧР Савчину М.М. обращение о факте нарушения закона начальниками и должностными лицами МВД ЧР в части неисполнения в полном объеме или полном неисполнении поручений и запросов следователей при проведении предварительного следствия по уголовному делу № 66102.

В итоге, 25 мая 2011 года прокурор Ленинского района г. Грозного Бураменский А.Н. уведомил СМГ, что прокуратура направила в адрес начальника ОМ № 1 УВД по г. Грозному требование об устранении нарушений закона[35].

В настоящее время дело фактически не расследуется, несмотря на то, что следователем не выполнены все следственные действия, производство которых является возможным без участия подозреваемых. Кроме того, в ходе расследования уголовного дела следователем не была дана оценка законности доставления Сайд-Салеха в расположение УВО.

Местонахождение похищенного Ибрагимова до сих пор не установлено, производство по уголовному делу постоянно приостанавливается и возобновляется по жалобам юристов СМГ.

Возможность по эффективному расследованию этого дела в настоящее время практически утрачена.

 

Дело А.Р. Зайналова

04 декабря 2009 года в СМГ обратилась Айма Аднановна Макаева, сообщившая, что ее сын, Апти Рамазанович Зайналов, 28 июня 2009 года был задержан сотрудниками правоохранительных органов в г. Грозном. При этом Апти Зайналов оказал сопротивление, в результате чего был ранен. После этого Зайналов исчез. Его мать обратилась в правоохранительные органы Чеченской Республики с заявлением по факту исчезновения сына. Однако правоохранительными органами никаких мер, в частности мер, предусмотренных межведомственными приказами МВД, прокуратуры, следственного комитета, предпринято не было. Лишь спустя 9 дней Зайналов был случайно обнаружен руководителем правозащитной организации «Мемориал» Натальей Эстемировой в Ачхой-Мартановской центральной районной больнице. Зайналов находился там на лечении под охраной вооруженных людей в милицейской форме в связи с огнестрельными ранениями, полученными им при задержании.

Несколькими днями ранее и.о. Ачхой-Мартановского межрайонного прокурора Потанин Ю.В., получив предварительно информацию о нахождении в больнице пациента под охраной вооруженных лиц, совместно с руководителем территориального органа ФСБ выехал с проверкой в Ачхой-Мартан и установил факт нахождения Зайналова А.Р. в больнице под охраной вооруженных лиц.

Прокурор Потанин Ю.В. попытался выяснить статус вооруженных людей в милицейской форме, а также статус Зайналова. Однако указанные лица отказались отвечать на вопросы прокурора и запретили ему приближаться к Зайналову. При этом они угрожали Потанину убийством, используя огнестрельное оружие[36].

Далее Потанин вызвал в больницу начальника Ачхой-Мартановского РОВД. Начальник РОВД, прибыв в больницу и переговорив с вооруженными людьми на чеченском языке, стал кому-то звонить. После телефонного разговора, который происходил также на чеченском языке, начальник РОВД сказал прокурору, что делать ничего не будет и уходит из больницы. Затем прибывшие в больницу должностные лица правоохранительных органов оттуда уехали и никаких мер не предприняли.

Можно обоснованно предположить, что начальник РОВД уже в больнице выяснил и сообщил прокурору Потанину, чьи подчиненные охраняли Зайналова в больнице – именно этим и объясняется непринятие «государственным правозащитником» мер по выяснению обстоятельств доставления и нахождения в больнице под охраной Зайналова А.Р.

07 июля 2009 года Макаева А.А. и Эстемирова официально обратились в прокуратуру и ОВД по Ачхой-Мартановскому району с сообщением о нахождении безвестно исчезнувшего Зайналова в больнице.

Заявление Макаевой А.А. в тот же день, 07.07.2009 г., и.о. Ачхой-Мартановского межрайонного прокурора Потаниным Ю.В. было зарегистрировано в КУСП прокуратуры за №79пр-09. При этом никаких действий по проверке данного сообщения, а также немедленному выезду в больницу и установления факта нахождения Зайналова в больнице должностные лица правоохранительных органов не предприняли.

Такое бездействие способствовало тому, что в этот же день, 07.07.2009 г., Зайналов А.Р. был вывезен вооруженными лицами с территории больницы. Дальнейшая судьба Зайналова А.Р. неизвестна.

28 июля 2009 года по факту исчезновения Зайналова А.Р. на территории Ачхой-Мартановской ЦРБ было возбуждено уголовное дело № 74032[37].

Юристами СМГ, допущенными к участию в уголовном процессе в качестве представителей потерпевшего, были заявлены два ходатайства о производстве большого количества следственных действий, необходимых для установления обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. Однако следователь отказал в удовлетворении этих ходатайств. Отказ следователя был обжалован в Старопромысловский районный суд г. Грозного, который своим постановлением от 29 января 2010 года признал действия следователя незаконными[38].

Путем опроса свидетелей, изучения материалов, юристами СМГ было установлено, что когда 28 июня 2009 года Зайналов был задержан неустановленными лицами, в отношении него было применено огнестрельное автоматическое оружие. Более того, в 2010 году юристы СМГ выехали на место задержания Зайналова (территория одной из автозаправочных станций в центре города Грозного). Там ими была обнаружена пуля, застрявшая в обшивке стены здания. Представители потерпевшей Макаевой А.А. сообщили об этом следователю, в чьем производстве находилось дело, заявив ходатайство об изъятии пули и назначении соответствующих экспертиз с целью идентификации оружия и сотрудника милиции, за которым это оружие закреплено.

Ходатайство было удовлетворено, пуля извлечена. К сожалению, установить оружие, из которого была выпущена пуля, в результате не представилось возможным в связи с проистечением 8 месяцев с момента выстрела. Оболочка пули коррозировала настолько, что оказалась непригодна для экспертизы[39].

При этом остается открытым вопрос о качестве проведенного изначального осмотра места происшествия, в ходе которого пуля не была обнаружена уполномоченными должностными лицами следственных органов.

Также юристами СМГ было установлено, что по факту применения огнестрельного оружия на место происшествия выезжали неустановленные сотрудники милиции, однако необходимые оперативно-следственные действия при этом ими выполнены не были. По данному факту была назначена отдельная проверка следователем Ленинского межрайонного следственного отдела[40]. Однако на момент написания данного обращения (то есть по прошествии более 2 лет) следователем так и не установлены личности сотрудников милиции, выезжавших на место происшествия 28 июня 2009 года.

В ходе расследования, проведенного юристами СМГ, достоверно установлено, что медицинский персонал ЦРБ, в нарушение Инструкции о порядке взаимодействия лечебно-профилактических учреждений и органов внутренних дел РФ при поступлении  в лечебно-профилактические учреждения граждан с телесными повреждениями насильственного характера (утв. Приказом Минздрава и МВД РФ 09.01.1998 г.  № 4/8), не сообщил в Ачхой-Мартановский ОВД о поступлении Зайналова А.Р. в больницу[41]. Небезынтересно, что при этом сотрудники больницы показали, что считали лиц, охранявших неизвестного пациента с огнестрельным ранением, сотрудниками милиции, поэтому и не сообщили в ОВД о поступлении такого пациента[42].

В сложившейся ситуации на эффективное раскрытие и расследование данного преступления надеяться не приходится, что и подтверждают результаты следствия.

До настоящего времени местонахождение Зайналова так и не установлено, лица, причастные к совершению данного преступления, также не установлены, к уголовной ответственности за незаконное бездействие не привлечены ни бывший и.о. прокурора, ни бывший главврач больницы.

В ходе работы по данному делу юристы СМГ неоднократно направляли ходатайства о выполнении различных следственных действий. Большинство данных ходатайств были удовлетворены, однако следователи систематически приостанавливают производство по делу, не выполнив все необходимые следственные действия в полном объеме[43].

В результате многочисленных нарушений дело о похищении Зайналова на протяжении 2,5 лет фактически не расследовалось, и возможность по эффективному расследованию этого дела в настоящее время практически утрачена.

 

Дело А.-Я.Д. Асхабова

12 ноября 2009 года в СМГ обратились Денилбек Сахабович Асхабов и Тамара Хароновна Асхабова, которые пояснили, что в ночь с 04 на 05 августа 2009 года неизвестными вооруженными лицами в масках из собственного дома был похищен их сын – Абдул-Язит Денилбекович Асхабов. Дальнейшая судьба Абдул-Язита Асхабова  неизвестна.

Сразу после похищения Асхабов Д.С. обратился в дежурную часть ОВД по Шалинскому району и участковому уполномоченному милиции ОВД по Шалинскому району Кадиеву А.С. Однако сотрудниками милиции по факту похищения Асхабова А.Д. в нарушение уже неоднократно упоминавшихся межведомственных приказов надлежащих мер принято не было, на место происшествия оперативная группа не была направлена, перехват похитителей не производился. По этому факту проводилась отдельная проверка Шалинским межрайонным следственным отделом[44], однако объективная оценка подобного бездействия правоохранительных органов так и не была дана. Само собой разумеется, что в дальнейшем сотрудниками милиции никаких мер по установлению обстоятельств похищения Асхабова А.Д. также не предпринималось.

05 августа 2009 года по факту похищения  Абдул-Язита Асхабова  было возбуждено уголовное дело № 72028[45].

В октябре 2009 года следователем Шалинского МСО Бакаевым Х.Х. были направлены поручения в ОВД по Шалинскому району с требованием о создании оперативной группы и производстве целого ряда оперативно-розыскных мероприятий по установлению местонахождения Асхабова А.-Я.Д., в том числе – об установлении свидетелей и очевидцев, о проведении подворного обхода и др[46].

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ ДОКЛАДА ПРЕДСТАВЛЕН В PDF-ВЕРСИИ

ДОКЛАД

о состоянии расследования уголовных дел, возбужденных по фактам пыток и  исчезновения людей в Чеченской Республике

составлен по материалам Сводной мобильной группы российских правозащитных организаций в Чеченской Республике

 

С ноября 2009 года в Чеченской Республике осуществляет работу сводная мобильная группа (СМГ) из представителей различных российских правозащитных организаций. Данная группа была сформирована с целью получения достоверной и проверенной информации о нарушениях прав человека в Чеченской Республике. Более того, задача группы – выявление причин неэффективного расследования фактов пыток и похищений в Чечне следственными органами. Напомним, что факты неадекватности подобного расследования с всё учащающейся периодичностью констатирует в своих постановлениях Европейский суд по правам человека.

В этой связи юристы сводной мобильной группы проводят общественное расследование по заявлениям граждан о пытках и  похищениях, произошедших в последнее время в этом регионе России. В рамках своей деятельности юристы СМГ представляют законные интересы данных граждан, признанных потерпевшими по уголовным делам. Отметим, что подобные уголовные дела находятся в производстве различных территориальных подразделений Следственного управления Следственного комитета по Чеченской Республике.

В ходе работы по данным уголовным делам юристы СМГ неоднократно сталкивались с процессуальными нарушениями разного рода и уровня. Однако наиболее тревожными являются ситуации, когда следственные органы фактически лишены возможности расследовать дела.

Связано это с неудовлетворительной работой сотрудников органов внутренних дел, которые систематически не выполняют поручения следователей, а также неспособностью руководства следственных органов исправить сложившуюся ситуацию.

Об этом мы неоднократно сообщали руководству заинтересованных правоохранительных и иных государственных органов на примерах расследования ряда уголовных дел.

Так, в феврале 2011 года была подготовлена аналитическая записка, содержащая конкретные примеры функциональной беспомощности следственных органов в Чеченской Республике. Данная записка (от 04.02.2011 г.)[1] была направлена широкому кругу адресатов, включая Президента РФ Медведева Д.А., Председателя СК РФ Бастрыкина А.И., Генерального прокурора РФ Чайку Ю.Я., руководителей профильных комитетов в Государственной думе РФ и т.д.

В документе, помимо прочего, были приведены сведения о многочисленных нарушениях закона в ходе расследования дел, связанных с похищениями и пытками людей. Было указано на отсутствие взаимодействия следственных органов и органов внутренних дел[2], в том числе на саботаж при выполнении полицейскими поручений следователя о проведении оперативно-розыскных мероприятий. Нами был сделан аргументированный вывод о том, что возможность эффективного расследования подобных фактов следственными органами Чеченской Республики практически сведена к нулю.

В еще одной аналитической записке, составленной в 2012 году^[3], нами также был сделан неутешительный вывод о неизменном положении дел в ситуации с расследованием пыток и похищений. Как и предыдущая, данная записка основывалась на анализе хода расследования следующих уголовных дел: уголовное дело № 66094, возбужденное по факту похищения Заремы Гайсановой; уголовное дело № 66102, возбужденное по сообщению о безвестном исчезновении Ибрагимова; уголовное дело № 74032, возбужденное по факту исчезновения Зайналова А.Р.; уголовное дело № 72028, возбужденное по факту похищения  Асхабова А-Я.А.; уголовное дело № 68042, возбужденное по факту похищения Умарпашаева И.И.

В мае 2012 года еще одна записка с анализом правоприменительной практики правоохранительных органов Чеченской Республики была подготовлена и направлена в Министерство юстиции России в соответствии с Постановлением Правительства Российской Федерации от 19.08.2011 № 694 "Об утверждении методики осуществления мониторинга правоприменения в Российской Федерации", Указом Президента Российской Федерации от 20.05.2011 № 657 "О мониторинге правоприменения в Российской Федерации" и Распоряжением Правительства Российской Федерации от 19.08.2011 № 1471-р "Об утверждении планов мониторинга правоприменения в Российской Федерации на 2011-2012 годы".

Реакция правоохранительных органов различных уровней на указанные обращения является весьма примечательной.

Так, начальник отдела управления прокуратуры Российской Федерации по надзору за процессуальной деятельностью Следственного комитета Антипенко в ответе на один из депутатских запросов, сделанных по результатам направления  нашего обращения 2011 г., указал, что возможность оперативно раскрыть преступления, о которых сообщалось в обращении, «утрачена на первоначальном этапе», в связи с чем их расследование «представляет особую сложность»[4].

В свою очередь, заместитель прокурора Чеченской Республики Хабаров Н.А. был еще более категоричен в своих оценках качества проводимого расследования.

Так, в своем ответе (исх. № 15-169-2011 от 11.03.2011 г.) он указал, что «органами следствия своевременно не проводятся неотложные следственные действия, не организовано надлежащее взаимодействие с оперативными службами в целях раскрытия преступлений. Ведомственный контроль за расследованием уголовных дел со стороны руководства Следственного комитета фактически не осуществляется. Конкретных мер к устранению выявленных нарушений закона, на которые указывается органами прокуратуры, не принимается. Виновные лица, допускающие нарушения закона, неэффективное расследование, к установленной ответственности не привлекаются. Имеют место факты укрытия преступлений, связанных с похищениями граждан, непосредственно самими следователями СУ СК РФ по ЧР…

В результате несвоевременного возбуждения уголовных дел, ненаступательности и активности расследования, виновные лица скрываются, местонахождение потерпевших не устанавливается»[5].

В то же самое время, руководитель второго отдела процессуального контроля Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Чеченской Республике в своем ответе (исх. № 396-216/2-11-11 от 10.03.2011 г.) лишь частично согласился с доводами, содержавшимися в обращении 2011 г., признав наличие проблемы систематического неисполнения и ненадлежащего исполнения органами дознания запросов и поручений следователей по уголовным делам.

При этом руководитель второго отдела процессуального контроля указал, что «принятыми мерами удалось улучшить сложившуюся ситуацию, значительно снизить количество фактов неисполнения, а также формального либо несвоевременного исполнения запросов и поручений следователей по уголовным делам, организовать взаимодействие следователей и оперативных служб» [6].

Аналогичная информация содержалась и в ответе из Генеральной прокуратуры РФ (исх. № 15/3-3788-09)[7].

Об упомянутом улучшении ситуации, связанной с расследованиями пыток и похищений, впоследствии неоднократно докладывалось на заседаниях коллегий и во время визитов официальных лиц.

Не более чем отпиской можно назвать ответ (исх. №301/21-37-12616-11 от 02.08.2011 г.) за подписью заместителя руководителя первого отдела процессуального контроля контрольно-криминалистического управления Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Северо-Кавказскому федеральному округу подполковника юстиции Мамедова Р.Ф., который сделал акцент на сложности расследования уголовных дел о похищениях и исчезновениях граждан, имевших место в период проведения активной фазы контртеррористической операции[8].

При этом Мамедов Р.Ф. подчеркнул, что в целях повышения эффективности расследования уголовных дел указанной категории принят ряд мер, в частности, в Следственном управлении по Чеченской Республике создан отдел по расследованию особо важных дел, к исключительной компетенции которого отнесено производство предварительного следствия по уголовным делам, ставшим предметом рассмотрения в Европейском суде по правам человека, а совместным приказом руководителя Следственного управления по Чеченской Республике и Министра внутренних дел по Чеченской Республике утверждено «Положение о межведомственном совещании по уголовным делам по фактам нераскрытых тяжких и особо тяжких преступлений, ставших предметом рассмотрения в Европейском суде по правам человека».

Однако здесь необходимо заметить следующее.

Во-первых, дела, о неэффективности расследования которых мы заявили в наших аналитических документах, касаются событий 2009 года, а не более ранних лет, когда проводилась активная фаза контртеррористической операции.

Во-вторых, речь в представленных обзорных справках шла как раз о недостатках расследования, проводимого должностными лицами того самого специального отдела по расследованию особо важных дел, о создании которого сообщил подполковник юстиции Мамедов Р.Ф.

Что же касается ведомственной (и межведомственной) нормативной базы, то помимо названного подполковником юстиции Мамедовым Р.Ф. совместного «Положения о межведомственном совещании по уголовным делам по фактам нераскрытых тяжких и особо тяжких преступлений, ставших предметом рассмотрения в Европейском суде по правам человека», то мы можем назвать целый ряд весьма прогрессивных нормативных документов, касающихся раскрытия, расследования и прокурорского надзора по делам о безвестном исчезновении граждан.

К таковым можно отнести, например:

- совместный приказ Прокуратуры Чеченской Республики, Следственного управления Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по Чеченской Республике, Министерства внутренних дел по Чеченской Республике от 25.03.2008 г. №25-15/27/128 «О порядке разрешения заявлений и сообщений о безвестном исчезновении граждан»;

- совместный приказ Прокуратуры Чеченской Республики, Следственного управления Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по Чеченской Республике, Министерства внутренних дел по Чеченской Республике от 05.02.2009 г. №7-15/10/77 «Об организации надзора и ведомственного контроля за розыском лиц, пропавших без вести, укреплении законности при регистрации и разрешении заявлений и сообщений о безвестном исчезновении граждан и исполнении требований указания Генерального прокурора РФ и МВД РФ №83/36 от  20.11.1998 г.»;

- Инструкцию о порядке рассмотрения заявлений, сообщений о преступлениях и иной информации о происшествиях, связанных с безвестным исчезновением граждан, утв. Приказом Генеральной прокуратуры Российской Федерации и Министерства внутренних дел Российской Федерации от 27.02.2010 г. №70/122.

Однако с сожалением приходится констатировать, что реализация норм этих весьма прогрессивных по своей сути нормативных актов происходит из рук вон плохо.

При этом основная проблема эффективности расследования рассматриваемой категории уголовных дел заключается в том, что следователями не выполняются, порой, самые очевидные и необходимые следственные действия.

А невыполнение данных следственных действий, в свою очередь, во многом объясняется полным отсутствием нормальных, предусмотренных уголовно-процессуальным законом рабочих взаимоотношении следователей Следственного управления по Чеченской Республике и сотрудников Министерства внутренних дел по Чеченской Республике.

Данный вывод подтверждался в наших обращениях многочисленными примерами невыполнения сотрудниками Министерства внутренних дел по Чеченской Республике поручений и неответов на запросы следователей Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Чеченской Республике. Эти примеры в полной мере приводились нами в упомянутых выше аналитических записках 2011-2012 г.г.

При этом вызывает недоумение отсутствие соответствующей дисциплинарной практики в отношении сотрудников МВД по ЧР, допускающих столь грубые нарушения своих обязанностей. В итоге, на протяжении многих месяцев следователи не могут добиться выполнения необходимых, ранее запланированных следственных действий.

Приведем конкретные примеры функциональной беспомощности следственных органов в Чеченской Республике.

 

Дело З.И. Гайсановой

06 ноября 2009 года к сотрудникам СМГ обратилась Лида Хамзатовна Гайсанова, пояснившая, что 31 октября 2009 года в районе ее местожительства проводилась спецоперация силовых структур. При спецоперации сгорел ее дом, а сотрудники правоохранительных органов увезли ее дочь – Зарему Исмаиловну Гайсанову, 1969 года рождения. Дальнейшая судьба Гайсановой З.И. неизвестна.

По факту похищения дочери Гайсанова З.И. 01 ноября 2009 года обратилась в ОВД по Ленинскому району г. Грозного, однако дата обращения была исправлена на 09 ноября 2009 года (исправление заметно)^[9]. В этот же день, то есть 01 ноября 2009 года, Гайсанова Л.Х. была опрошена оперуполномоченным ОУР КМ ОВД по Ленинскому району г. Грозного капитаном милиции Дакаевым,  однако дата получения объяснения исправлена на 09 ноября 2009 года (исправление заметно)^[10]. По факту внесения исправлений в заявление и объяснение Гайсановой в Ленинском межрайонном следственном отделе проводится отдельная проверка^[11]. Однако и эту проверку можно назвать неэффективной.

16 ноября 2009 года по факту похищения Заремы Гайсановой было возбуждено уголовное дело № 66094.

В самом постановлении о возбуждении уголовного дела указано, что «31.10.2009 г., около 17 часов 30 минут, из дома № 7, расположенного по 2-му переулку Дарвина Ленинского района г. Грозного неустановленными лицами в камуфлированной форме, передвигавшимися на автомашине марки «УАЗ», похищена и увезена в неизвестном направлении Гайсанова Зарема Исмаиловна»^[12].

С самого момента возбуждения уголовного дела версия о причастности к похищению представителей государственных силовых структур была одной из основных.

В 2009 году следователь Ленинского МСО СУ СК при прокуратуре РФ по ЧР Тамаев М.Ф. направил три отдельных поручения в ОВД по Ленинскому р-ну г. Грозного с требованием о производстве целого ряда оперативно-розыскных мероприятий по установлению местонахождения Гайсановой З.И.

Первое поручение было направлено 20 ноября 2009 года^[13], второе – 27 ноября 2009 года^[14], третье – 06 декабря 2009 года^[15]. Кроме того, 26 ноября^[16] и 05 декабря 2009 года^[17] следователем Тамаевым были составлены рапорта на имя и.о. руководителя Ленинского МСО Хасбулатова о том, что поручения сотрудниками ОВД систематически не исполняются.  

Все поручения сотрудниками ОВД были проигнорированы, в результате чего следователь направил представление о принятии мер по устранению обстоятельств, способствовавших совершению преступления^[18]. Поразительно, но данное представление также осталось без ответа.

В 2009-2010 годах руководство следственного управления трижды направляло в адрес Министра внутренних дел ЧР Алханова письменные обращения о представлении информации о лицах, принимавших участие в проведении спецоперации, а также о назначении служебных проверок по фактам нарушения требований ч. 4 ст. 21 УПК РФ сотрудниками МВД. Однако указанные сообщения остались без какой-либо реакции^[19].

На неоднократные запросы командиру 8-й роты полка ППСМ о предоставлении сведений о сотрудниках полка, принимавших участие в спецоперации, ответы также не поступили^[20].

В течение 2010 года следователь Тасуханов неоднократно направлял начальнику ОМ-1 по Ленинскому району УВД по г. Грозному письма и поручения об исполнении целого ряда ранее не выполненных оперативно-розыскных мероприятий^[21].

24 февраля 2010 года представителем Гайсановой было заявлено ходатайство о допросе в качестве свидетеля Главы Чечни – Рамзана Кадырова с целью выяснения известных ему обстоятельств по делу, ибо он лично возглавлял спецоперацию, в ходе которой исчезла Гайсанова.

26 февраля 2010 года данное ходатайство следователем было удовлетворено.

Однако впоследствии дело было передано в производство другому следователю, который длительное время не исполнял указанное выше  удовлетворенное ходатайство.

22 апреля 2010 года данное бездействие следователя было обжаловано руководству СУ СК ЧР.

26 апреля 2010 года и.о. руководителя второго отдела по расследованию особо важных дел СУ СК ЧР Аникеева Е.С. вынесла постановление об отказе в удовлетворении жалобы^[22]. В своем постановлении Аникеева, в частности, указала, что «допросить Кадырова не представилось возможным в связи с его загруженностью по работе». Вряд ли нужно объяснять, что подобное основание не предусмотрено законодательством и является вопиющим нарушением как процессуального закона и прав потерпевших, так и игнорированием интересов следствия.

Именно поэтому данное постановление было обжаловано представителем Гайсановой в суд. 10 декабря 2010 года решением суда^[23] производство по жалобе было прекращено в связи с тем, что обжалуемое постановление было отменено 09 декабря 2010 года заместителем руководителя СУ СК ЧР как незаконное и необоснованное^[24].

В результате этих грубых нарушений уголовно-процессуальных норм ключевой свидетель по делу был допрошен лишь спустя более года с момента удовлетворения ходатайства. В действительности же допрошен он был формально, так как на самом деле господин Кадыров лишь подписал заранее подготовленный следователем протокол, не содержащий при этом значимой для следствия информации^[25].

До настоящего времени преступление не раскрыто, местонахождение похищенной не установлено, необходимые следствию документы не представлены, установлены и допрошены не все сотрудники органов внутренних дел, задействованные при проведении спецоперации.

В этой связи можно утверждать, что сотрудники ОВД по Ленинскому району г. Грозного своевременно и эффективно не прореагировали на сообщение Гайсановой о похищении ее дочери. Соответственно, в нарушение упомянутых межведомственных приказов МВД, прокуратуры, следственного комитета сразу после обращения дежурный по ОВД никаких мер не принял, опергруппа на место происшествия не выехала, план «перехват» объявлен не был.

В дальнейшем сотрудники ОВД сфальсифицировали^[26] даты регистрации заявления и опроса заявительницы с целью сокрытия своего бездействия по сообщению о преступлении. Кроме этого, начальник ОВД по Ленинскому району г. Грозного, в нарушение требований УПК РФ, саботировал  выполнение поручений следователя о проведении оперативно-розыскных мероприятий.

Кроме того, различные силовые структуры, в нарушение УПК РФ, наотрез отказываются сообщать следствию данные о лицах, принимавших участие в спецоперации^[27]. Это дает обоснованное основание полагать, что к похищению Гайсановой З.И. причастны сотрудники правоохранительных органов. В противном случае у них не было бы оснований для откровенного саботирования требований следователя, проводящего расследование по факту похищения Гайсановой.

В результате многочисленных нарушений дело о похищении Гайсановой на протяжении 2 лет фактически не расследовалось, и возможность по эффективному расследованию этого дела в настоящее время практически утрачена.

 

Дело С.-С.А. Ибрагимова

07 декабря 2009 года в СМГ обратилась Раиса Саидахмедовна Турлуева, которая пояснила, что ее сын, Саид-Салех Абдулганиевич Ибрагимов, 1990 года рождения, 21 октября 2009 года был задержан сотрудниками специального полка милиции УВО при МВД по ЧР по охране объектов нефтегазового комплекса Чечни («нефтеполк»). В течение несколько дней Ибрагимов С.-С.А. предположительно находился в помещениях полка. Дальнейшая судьба Ибрагимова С.-С.А. неизвестна.

Юристами СМГ было установлено, что 21 октября 2009 года Ибрагимов С.-С.А. был задержан и доставлен сотрудниками полка УВО при МВД по ЧР в административное здание полка, расположенное в г. Грозном. Туда же около 24 часов того же дня был доставлен Аднан Абдуллаевич Ибрагимов (родной дядя Сайд-Салеха), который видел Ибрагимова С.-С.А. и разговаривал с ним. Со слов Ибрагимова А.А., в это же время в кабинете присутствовало большое количество сотрудников полка, которые высказывали претензии Ибрагимову С.-С.А. и угрожали его убить в качестве кровной мести в связи с гибелью их товарища во время боестолкновения по месту жительства Ибрагимова С.-С.А. (Прим. - Речь идет о боестолкновении сотрудников правоохранительных органов с членами НВФ днем 21 октября 2009 года в доме Ибрагимова А.А. в с. Гойты.) После разговора Ибрагимова А.А. отпустили, а его племянника – Ибрагимова С.-С.А. – оставили на территории полка[28].

В дальнейшем руководство полка сообщило, что Ибрагимов С.-С.А. в 00 часов 40 минут был выпущен с территории полка[29]. С самого начала расследования по этому делу, еще на стадии доследственной проверки, следователь Ачхой-Мартановского межрайонного следственного отдела оказывал давление на родственников похищенного Ибрагимова С.-С.А. с целью исключить из объяснений Ибрагимова А.А. и Турлуевой Р.С. сведения о пребывании Ибрагимова С.-С.А. в полку УВО. Во время получения данных объяснений в здании следственного отдела следователь заявил свидетелям, что записывать их слова о пребывании Ибрагимова С.-С.А. в «нефтеполку» не будет, иначе сотрудники этого полка могут расправиться как с ним, так и с родственниками похищенного. Юристу СМГ, представляющему интересы Ибрагимова А.А. и Турлуевой Р.С. и присутствовавшему при этом разговоре, пришлось обратиться с устной жалобой к руководителю МСО, и только после этого вмешательства показания свидетелей были зафиксированы на бумагу.

28 декабря 2009 года по сообщению о безвестном исчезновении Ибрагимова было возбуждено уголовное дело № 66102[30]. В ходе производства по данному уголовному делу возникла очевидная необходимость допросить в качестве свидетелей сотрудников данного подразделения.

 В течение 2010 года следователь четырежды направлял в адрес руководства ОВД по Ленинскому району г. Грозного, руководства МВД по Чеченской Республике письма и поручения об обеспечении явки командира «нефтеполка» Делимханова, командира 6-й роты Абдурешидова и других сотрудников УВО для допроса в качестве свидетелей.

Однако указанные сотрудники от явки к следователю уклонились, а  ответы на поручения и письма следствием получены не были[31].

В итоге допросы Делимханова и Абдурешидова произведены следователем лишь летом 2010 года с выездом на их рабочие места[32]. Хотя очевидно, что подобные следственные действия должны проводиться на территории следственного органа, а не в кабинетах фактически подозреваемых лиц, в присутствии их вооруженной охраны. В противном случае качество допроса, как и возможность следователя инициативно и наступательно проводить это следственное действие, резко падают.

В дальнейшем ситуации, иллюстрирующие неэффективность расследования дела, продолжились. В августе 2010 года следователь запланировал проведение очной ставки между свидетелями – командиром полка Делимхановым и дядей похищенного[33]. Однако проведение очной ставки неоднократно откладывалось в связи с отказом Делимханова явиться в следственное управление[34]. Юристам СМГ стало известно о том, что неформально Делимханов выдвигал следователю в качестве условия явки на очную ставку наличие при проведении этого следственного действия своей многочисленной вооруженной охраны. Естественно, что следователь посчитал проведение очной ставки в таких условиях профанацией и отказался выполнять требования Делимханова. Очная ставка так и не была проведена, несмотря на то, что следователь в течение года пытался добиться от командира «нефтеполка» явки на это следственное действие.

16 мая 2011 года юристы СМГ направили прокурору ЧР Савчину М.М. обращение о факте нарушения закона начальниками и должностными лицами МВД ЧР в части неисполнения в полном объеме или полном неисполнении поручений и запросов следователей при проведении предварительного следствия по уголовному делу № 66102.

В итоге, 25 мая 2011 года прокурор Ленинского района г. Грозного Бураменский А.Н. уведомил СМГ, что прокуратура направила в адрес начальника ОМ № 1 УВД по г. Грозному требование об устранении нарушений закона[35].

В настоящее время дело фактически не расследуется, несмотря на то, что следователем не выполнены все следственные действия, производство которых является возможным без участия подозреваемых. Кроме того, в ходе расследования уголовного дела следователем не была дана оценка законности доставления Сайд-Салеха в расположение УВО.

Местонахождение похищенного Ибрагимова до сих пор не установлено, производство по уголовному делу постоянно приостанавливается и возобновляется по жалобам юристов СМГ.

Возможность по эффективному расследованию этого дела в настоящее время практически утрачена.

 

Дело А.Р. Зайналова

04 декабря 2009 года в СМГ обратилась Айма Аднановна Макаева, сообщившая, что ее сын, Апти Рамазанович Зайналов, 28 июня 2009 года был задержан сотрудниками правоохранительных органов в г. Грозном. При этом Апти Зайналов оказал сопротивление, в результате чего был ранен. После этого Зайналов исчез. Его мать обратилась в правоохранительные органы Чеченской Республики с заявлением по факту исчезновения сына. Однако правоохранительными органами никаких мер, в частности мер, предусмотренных межведомственными приказами МВД, прокуратуры, следственного комитета, предпринято не было. Лишь спустя 9 дней Зайналов был случайно обнаружен руководителем правозащитной организации «Мемориал» Натальей Эстемировой в Ачхой-Мартановской центральной районной больнице. Зайналов находился там на лечении под охраной вооруженных людей в милицейской форме в связи с огнестрельными ранениями, полученными им при задержании.

Несколькими днями ранее и.о. Ачхой-Мартановского межрайонного прокурора Потанин Ю.В., получив предварительно информацию о нахождении в больнице пациента под охраной вооруженных лиц, совместно с руководителем территориального органа ФСБ выехал с проверкой в Ачхой-Мартан и установил факт нахождения Зайналова А.Р. в больнице под охраной вооруженных лиц.

Прокурор Потанин Ю.В. попытался выяснить статус вооруженных людей в милицейской форме, а также статус Зайналова. Однако указанные лица отказались отвечать на вопросы прокурора и запретили ему приближаться к Зайналову. При этом они угрожали Потанину убийством, используя огнестрельное оружие[36].

Далее Потанин вызвал в больницу начальника Ачхой-Мартановского РОВД. Начальник РОВД, прибыв в больницу и переговорив с вооруженными людьми на чеченском языке, стал кому-то звонить. После телефонного разговора, который происходил также на чеченском языке, начальник РОВД сказал прокурору, что делать ничего не будет и уходит из больницы. Затем прибывшие в больницу должностные лица правоохранительных органов оттуда уехали и никаких мер не предприняли.

Можно обоснованно предположить, что начальник РОВД уже в больнице выяснил и сообщил прокурору Потанину, чьи подчиненные охраняли Зайналова в больнице – именно этим и объясняется непринятие «государственным правозащитником» мер по выяснению обстоятельств доставления и нахождения в больнице под охраной Зайналова А.Р.

07 июля 2009 года Макаева А.А. и Эстемирова официально обратились в прокуратуру и ОВД по Ачхой-Мартановскому району с сообщением о нахождении безвестно исчезнувшего Зайналова в больнице.

Заявление Макаевой А.А. в тот же день, 07.07.2009 г., и.о. Ачхой-Мартановского межрайонного прокурора Потаниным Ю.В. было зарегистрировано в КУСП прокуратуры за №79пр-09. При этом никаких действий по проверке данного сообщения, а также немедленному выезду в больницу и установления факта нахождения Зайналова в больнице должностные лица правоохранительных органов не предприняли.

Такое бездействие способствовало тому, что в этот же день, 07.07.2009 г., Зайналов А.Р. был вывезен вооруженными лицами с территории больницы. Дальнейшая судьба Зайналова А.Р. неизвестна.

28 июля 2009 года по факту исчезновения Зайналова А.Р. на территории Ачхой-Мартановской ЦРБ было возбуждено уголовное дело № 74032[37].

Юристами СМГ, допущенными к участию в уголовном процессе в качестве представителей потерпевшего, были заявлены два ходатайства о производстве большого количества следственных действий, необходимых для установления обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. Однако следователь отказал в удовлетворении этих ходатайств. Отказ следователя был обжалован в Старопромысловский районный суд г. Грозного, который своим постановлением от 29 января 2010 года признал действия следователя незаконными[38].

Путем опроса свидетелей, изучения материалов, юристами СМГ было установлено, что когда 28 июня 2009 года Зайналов был задержан неустановленными лицами, в отношении него было применено огнестрельное автоматическое оружие. Более того, в 2010 году юристы СМГ выехали на место задержания Зайналова (территория одной из автозаправочных станций в центре города Грозного). Там ими была обнаружена пуля, застрявшая в обшивке стены здания. Представители потерпевшей Макаевой А.А. сообщили об этом следователю, в чьем производстве находилось дело, заявив ходатайство об изъятии пули и назначении соответствующих экспертиз с целью идентификации оружия и сотрудника милиции, за которым это оружие закреплено.

Ходатайство было удовлетворено, пуля извлечена. К сожалению, установить оружие, из которого была выпущена пуля, в результате не представилось возможным в связи с проистечением 8 месяцев с момента выстрела. Оболочка пули коррозировала настолько, что оказалась непригодна для экспертизы[39].

При этом остается открытым вопрос о качестве проведенного изначального осмотра места происшествия, в ходе которого пуля не была обнаружена уполномоченными должностными лицами следственных органов.

Также юристами СМГ было установлено, что по факту применения огнестрельного оружия на место происшествия выезжали неустановленные сотрудники милиции, однако необходимые оперативно-следственные действия при этом ими выполнены не были. По данному факту была назначена отдельная проверка следователем Ленинского межрайонного следственного отдела[40]. Однако на момент написания данного обращения (то есть по прошествии более 2 лет) следователем так и не установлены личности сотрудников милиции, выезжавших на место происшествия 28 июня 2009 года.

В ходе расследования, проведенного юристами СМГ, достоверно установлено, что медицинский персонал ЦРБ, в нарушение Инструкции о порядке взаимодействия лечебно-профилактических учреждений и органов внутренних дел РФ при поступлении  в лечебно-профилактические учреждения граждан с телесными повреждениями насильственного характера (утв. Приказом Минздрава и МВД РФ 09.01.1998 г.  № 4/8), не сообщил в Ачхой-Мартановский ОВД о поступлении Зайналова А.Р. в больницу[41]. Небезынтересно, что при этом сотрудники больницы показали, что считали лиц, охранявших неизвестного пациента с огнестрельным ранением, сотрудниками милиции, поэтому и не сообщили в ОВД о поступлении такого пациента[42].

В сложившейся ситуации на эффективное раскрытие и расследование данного преступления надеяться не приходится, что и подтверждают результаты следствия.

До настоящего времени местонахождение Зайналова так и не установлено, лица, причастные к совершению данного преступления, также не установлены, к уголовной ответственности за незаконное бездействие не привлечены ни бывший и.о. прокурора, ни бывший главврач больницы.

В ходе работы по данному делу юристы СМГ неоднократно направляли ходатайства о выполнении различных следственных действий. Большинство данных ходатайств были удовлетворены, однако следователи систематически приостанавливают производство по делу, не выполнив все необходимые следственные действия в полном объеме[43].

В результате многочисленных нарушений дело о похищении Зайналова на протяжении 2,5 лет фактически не расследовалось, и возможность по эффективному расследованию этого дела в настоящее время практически утрачена.

 

Дело А.-Я.Д. Асхабова

12 ноября 2009 года в СМГ обратились Денилбек Сахабович Асхабов и Тамара Хароновна Асхабова, которые пояснили, что в ночь с 04 на 05 августа 2009 года неизвестными вооруженными лицами в масках из собственного дома был похищен их сын – Абдул-Язит Денилбекович Асхабов. Дальнейшая судьба Абдул-Язита Асхабова  неизвестна.

Сразу после похищения Асхабов Д.С. обратился в дежурную часть ОВД по Шалинскому району и участковому уполномоченному милиции ОВД по Шалинскому району Кадиеву А.С. Однако сотрудниками милиции по факту похищения Асхабова А.Д. в нарушение уже неоднократно упоминавшихся межведомственных приказов надлежащих мер принято не было, на место происшествия оперативная группа не была направлена, перехват похитителей не производился. По этому факту проводилась отдельная проверка Шалинским межрайонным следственным отделом[44], однако объективная оценка подобного бездействия правоохранительных органов так и не была дана. Само собой разумеется, что в дальнейшем сотрудниками милиции никаких мер по установлению обстоятельств похищения Асхабова А.Д. также не предпринималось.

05 августа 2009 года по факту похищения  Абдул-Язита Асхабова  было возбуждено уголовное дело № 72028[45].

В октябре 2009 года следователем Шалинского МСО Бакаевым Х.Х. были направлены поручения в ОВД по Шалинскому району с требованием о создании оперативной группы и производстве целого ряда оперативно-розыскных мероприятий по установлению местонахождения Асхабова А.-Я.Д., в том числе – об установлении свидетелей и очевидцев, о проведении подворного обхода и др[46].

Все поручения сотрудниками ОВД были проигнорированы[47], в результате чего руководителем Шалинского МСО было направлено представление начальнику ОВД Даудову М.Х. о принятии мер по устранению обстоятельств, способств