В СИЗО Владикавказа незаконно не пускают адвоката к клиенту, пожаловавшемуся на пытки

Сотрудники СИЗО-6 Владикавказа не пропустили адвоката к Багаудину Евлоеву, который жалуется на пытки со стороны правоохранителей. От адвоката незаконно потребовали предоставить разрешение от следователя на вступление в уголовное дело, наличие которого не предусмотрено российским законодательством.

19 августа 2020 года в Комитет против пыток за юридической помощью обратилась жительница села Сагопши Республики Ингушетия Любовь Ярыжева. Она сообщила правозащитникам, что 6 августа её сын Багаудин Евлоев был задержан сотрудниками ФСБ у себя дома в ходе контртеррористической операции.

«Я обратила внимание, что левая нога у Багаудина была сильно опухшая в районе подъёма стопы, на большем пальце была ссадина с засохшей кровью. Я спросила, как он получил эту травму. Багаудин ответил, что его ударили прикладом по ноге, когда тащили вниз по лестнице с чердака», – рассказала Любовь.

В течение всей ночи в доме Евлоева проходил обыск. При этом, вспоминает Любовь, Багаудину не давали сесть, несмотря на боль в опухшей ноге, не давали пользоваться нафтизином, без которого Багаудин почти не может дышать после перелома носа, не ослабляли наручники. Как ей стало известно со слов дежурного адвоката Алана Айларова, в дальнейшем Багаудину наложили гипс на ногу.
 
Через несколько дней после задержания Багаудин сообщил адвокату Цезарю Пухаеву, что сотрудники ФСБ пытали его током, присоединив провода к мочкам ушей, избивали. По словам Евлоева, это происходило в здании УФСБ по Республике Ингушетия в Магасе и в здании УФСБ по Республике Северная Осетия во Владикавказе.

Юристы Комитета против пыток направили адвоката Магомета Аушева в СИЗО-6 Владикавказа, где сейчас содержится Багаудин Евлоев, с целью получить подробное объяснение об обстоятельствах применения к нему физического насилия.

24 августа Магомет Аушев попытался пройти к Багаудину, однако сотрудники следственного изолятора потребовали разрешение на посещение от старшего следователя по особо важным делам второго следственного отдела следственного управления главного управления по расследованию особо важных дел СК РФ Алексея Северилова, в производстве которого находится уголовное дело в отношении Евлоева, на вступление в уголовное дело. Аушев разъяснил сотрудникам СИЗО, что он не намерен вступать в уголовное дело и намеревается лишь опросить задержанного по заявлению о пытках. Несмотря на это сотрудник СИЗО связался по телефону со следователем Севериловым и передал трубку адвокату. Магомет Аушев сказал следователю, что намеревается посетить в СИЗО Багаудина Евлоева, но просить разрешение на это он не будет, так как это не предусмотрено законом. На это следователь ответил, что в таком случае не разрешает Аушеву пройти в изолятор.

«Проблема недопуска адвокатов в следственные изоляторы возникла давно, – говорит юрист Комитета против пыток Дмитрий Пискунов. – Ещё в октябре 2001 года Конституционный суд в постановлении № 14-П сформулировал свою позицию по этому поводу. Она сводилась к тому, что требование обязательного получения адвокатом разрешения от следователя, в производстве которого находится уголовное дело, на допуск к участию в деле лишают подозреваемого или обвиняемого своевременной квалифицированной юридической помощи и нарушают принцип равноправия сторон в процессе».

В 2015 году адвокат Евгений Губин столкнулся с идентичной проблемой, когда пытался посетить в СИЗО Лефортово в Москве Заура Дадаева. Дадаев утверждал, что подвергся пыткам со стороны сотрудников правоохранительных органов. Нынешний Генеральный прокурор Игорь Краснов, который был на тот момент старшим следователем по особо важным делам при Председателе Следственного комитета, запретил адвокату посещать Дадаева. В его ответе говорилось: «Обвиняемый Дадаев З.Ш. своего согласия либо поручения на Ваше участие в качестве его защитника в уголовном деле не давал, в связи с чем оснований для выдачи разрешения на посещение обвиняемого не имеется».

В 2016 году Президент России Владимир Путин обратил внимание на сложившуюся во ФСИН практику недопуска адвокатов и указал, что «генеральная прокуратура должна заняться этим впрямую». Вскоре после этого, в апреле 2017 года, были внесены изменения в статью 49 Уголовно-процессуального кодекса, согласно которым адвокат вступает в уголовное дело в качестве защитника по предъявлении удостоверения адвоката и ордера.

«В УПК сейчас чётко прописано: сотрудники мест принудительного содержания могут требовать от адвоката лишь удостоверение и ордер. Всё. То, что устроили сотрудники изолятора во Владикавказе – это сознательный саботаж адвокатской работы и необоснованное ограничение права заключенного на юридическую помощь, – подчеркивает Дмитрий Пискунов. – Разумеется, мы обжалуем это самоуправство сотрудников ФСИН в суд и подадим заявление о проведении служебной проверки. С заявителем пока что придется держать связь посредством почты».

Источник: Комитет против пыток